Сказка Льюиса Кэрролла, написанная полтораста лет назад, давно уже стала любимой забавой скорее взрослых, чем детей, предметом радостных комментариев философов и логиков, математиков и лингвистов, историков и богословов, психоаналитиков и антропологов. Недаром в последней экранизации Тима Бертона (2010) Алиса сделана вполне половозрелою девицей.
По-русски сказка Кэрролла переводилась и перелагалась раз тридцать. Самых знаменитых версий три: Владимира Сирина (1923), Нины Демуровой (1967) и Бориса Заходера (1971). Демурова постаралась перевести сказку максимально близко к тексту, за вычетом каламбуров и совсем уж непонятных русскому читателю английских реалий. Сирин-Набоков и Заходер стремились, прежде всего, создать увлекательное и забавное произведение на русском языке, хотя и с оглядкой на английскую традицию нонсенса. Именно на пути такой адаптации, иногда очень далекой от оригинала, отечественные сказочники добивались наибольших успехов, в результате чего мы получили Буратино, Винни-Пуха, «Волшебника Изумрудного города» и трилогию о Незнайке. Но канонической русской «Алисы» до сих пор не существует: сказка оказалась непереводимой и непередаваемой. В случае с Винни-Пухом, например, Борис Заходер одержал полную победу. В случае с Алисой он потерпел почетное поражение, хотя его переложение по-своему остроумно и изобретательно, особенно в стихотворной части. Постановщики спектакля в Кемеровском театре для детей и молодежи взяли за основу именно версию Заходера, радикально сократив и упростив сюжетную канву. Спектакль задуман без возрастных ограничений, он идет около часа. Задача, похоже, была такая: не ввязываться в заведомо безнадежное предприятие, пытаясь передать всё богатство фантазий Кэрролла, а сочинить собственную фантазию по мотивам «Алисы». Елена Жукова составила задник и пол сценического пространства из фрагментов-пазлов, а посредине соорудила разборный куб, две стенки которого состоят из крутящихся на единой оси квадратов. Вся конструкция еще и вертится на поворотном круге. Вышло убедительно: тут тебе и намек на таинственную дверцу в Страну Чудес, и напоминание о Кэрролле-геометре, и характеристика самой сказки, загадочной и несбыточной, как пресловутая квадратура круга. Правда, общий сине-зеленый колорит
кажется малость мрачноватым. Алиса в исполнении Нины Роговой напоминает скорее сорванца типа Пеппи Длинныйчулок, чем задумчивую и благовоспитанную викторианскую девочку; должно быть, такая героиня нынешним юным зрителям более понятна. В спектакле сохранены лишь некоторые сцены сказки: волшебные увеличения и уменьшения, разговоры с Чеширским котом, Безумное чаепитие, сцена суда. При этом прочие персонажи, кроме главной героини, до известной степени взаимозаменяемы: актеры обряжены в комбинезоны кофейных тонов и перевоплощаются в своих героев путем нехитрых приспособлений: головных уборов, накладных ушек и т. п. Действительно, многие иллюстраторы сказки подчеркивали сходство и различие Белого Кролика и Мартовского Зайца. Сходство кошек и зайцев, по крайней мере, в кулинарном плане, также вещь общеизвестная – правда, скорее в фольклоре, чем в реальной гастрономии. В общем, и этот ход можно считать оправданным. Наиболее убедительными кажутся Федор Бодянский, изображающий Гусеницу и Шляпу-Болванщика, а также Ольга Червова в ипостаси Червонной Королевы. Кроме того, в спектакле задействованы куклы и манипуляции с белыми перчатками и разнообразными предметами. Ход опять-таки понятен: вместо непередаваемых словесных фокусов Кэрролла подставим фокусы театрально-циркового характера. Но здесь актерам еще предстоит добиться отточенного мастерства жеста. Отдельно отметим сцену увеличения Алисы с помощью гротескно длинных рук и ног, пародирующую, вольно или невольно, хрестоматийную скульптуру «Лаокоон» (мотив Алисы-змеи в тексте сказки действительно имеется). Мораль сформулирована примерно так: сон — штука увлекательная, но как хорошо, что он наконец кончился. Это кардинальное расхождение с духом сказки Кэрролла. Главный ее смысл – исследование структур воображения и законов подсознания, недаром в первой редакции сказка называлась «Приключения Алисы под землей». В сказке употреблялась двойная кодировка: все герои, включая Алису, становились игральными картами, с помощью которых разыгрывалась определенная партия. Кроме того, каждый герой был еще и осуществленным каламбуром либо воплощенной метафорой, что и создавало стихию нонсенса. Во второй части дилогии вместо подземелья и карточной игры появлялось зазеркалье и шахматная партия, но суть дела от этого не менялась. Несовпадение законов воображения и законов реального мира становилось дополнительно источником комизма: недаром Алиса все время учит героев сказки, как полагается пить чай, устраивать суд и т. п. В спектакле фабула карточной игры целиком устранена, чудеса ничем не мотивированы, место законов воображения, гениально исследованных Кэрроллом задолго до Фрейда и Юнга, заступает веселая, но бессвязная кутерьма. Поэтому Безумное чаепитие, лучшая сцена сказки, предстает скучноватым мероприятием, а Чеширский кот превращается в лишнего человека. Понятно, создатели спектакля попытались выстроить собственную кодировку, прежде всего визуальную; местами получилось остроумно, но в единую систему она не сложилась. Зрелище вышло по-своему яркое, но со знаменитой сказкой Кэрролла оно имеет очень мало общего.
Акции для зрителей
Список из восьми.
ВНИМАНИЕ! Скидки на билеты - только в кассе театра
Два пригласительных просто за отзывы
Это хорошо когда есть отзывы на спектакли
Театр для детей и молодёжи
650000, Кемерово, ул. Арочная, 37
Касса: (3842) 36-79-68 (10.00–18.30)
Контактная информация
kemteatr@mail.ru
Создание сайта —
Студия Атвинта